Таня Гроттер и трон Древнира - Страница 85

– Помогите! Сделайте что-нибудь! – крикнула Таня Зубодерихе.

Великая Зуби вскинула кольцо и прицелилась в Фудзия.

– Оставь девчонку, а то сглажу! – приказала она.

– Я весь дрожу! Я просто раздавлен твоими угрозами! А можно, я сдамся и добровольно отправлюсь за Жуткие Ворота? – захихикал Фудзий.

– Гумползит транзитум ваэреньо! – произнесла Зубодериха.

Это был один из самых страшных сглазов – паучий. Отвод от него был особенно сложным. К тому же его надо было успеть произнести всего за минуту, иначе результат сглаза становился необратимым.

Красная искра понеслась к Фудзию. Тот спокойно следил за ее полетом. Когда же искра была совсем близко, он ухмыльнулся и легонько подул. Изменив направление, искра вернулась к Зубодерихе. Великая Зуби едва успела отпрянуть.

– Не получилось? Ай-ай-ай! Может, попытаешься еще раз? Я подожду! – сочувственно предложил магфордец.

Но Зуби не стала пытаться. Она уже поняла, что магическая защита Фудзия, использующего неиссякаемые запасы Древнира, универсальна.

– Не хочешь? Как грустно! Видно, не судьба мне стать пауком! – вздохнул Фудзий. – А раз так – теперь моя очередь!

Он вскинул руку и, насмехаясь, стал выбрасывать искры, ударявшие в камень прямо под ногами Зубодерихи. Спасаясь от искр, Великая Зуби вынуждена была бросаться из сторону в сторону и подпрыгивать.

– Я был уверен, ты умеешь танцевать! Больше чувства! Вот так, вот так! – с хохотом восклицал Фудзий.

Он ощущал себя хозяином положения. Сарданапал лежал без чувств. Сфинкс, точно загипнотизированный, метался вокруг огненного круга, с каждой минутой становясь все меньше.

Внезапно Великая Зуби оказалась рядом со Спящим Красавцем. Выбрав паузу между искрами, она подскочила к Красавцу, обхватила его за шею и поцеловала в губы.

Возникнув точно из ниоткуда, в ледяную глыбу ударила сдвоенная молния. Трескаясь, лед освободил от оков плененную фигуру. Спящий Красавец широко распахнул глаза и благодарно посмотрел на Великую Зуби. Та, смутившись, отвернулась.

– Поймите меня правильно. Это была всего лишь необходимость, хотя… – путаясь, забормотала она.

– Что ты натворила? Ты хоть понимаешь, что сняла отсроченное проклятие? Идиотка засушенная! Училка вечная! – теряя самообладание, заорал Фудзий.

Готфрид Бульонский повернулся на звук его голоса.

– Ты оскорбил даму моего сердца! Всей твоей крови не хватит, чтобы смыть это оскорбление! – сказал он сиплым от ярости голосом.

– Как благородно! Летаргик проснулся! Доброе утречко, солнышко! – умилился магфордец. – Кофе в гробик не подать? Или сперва зубки почистишь?

– Еще одно оскорбление! Но это уже неважно. Смерть все равно может быть только одна, и ты ее уже заслужил, – Готфрид сделал шаг.

Остававшийся лед осыпался, на глазах превращаясь в воду.

– Заруби себе на носу: теперь тебя ничто уже не защищает! Проклятия уже нет! – сказал Фудзий. В голосе у него, однако, ощущалось некоторое беспокойство.

– Ты угадал! Но Древнир предусмотрел и это! Меня защищает моя любовь! И вот оно – не ведающее промаха копье Аполлона! – сказал Готфрид Бульонский.

В его занесенной руке само собой возникло метательное копье. Его наконечник был украшен причудливыми знаками.

Фудзий что-то торопливо прошептал. В руке у него возник щит из красных искр. Копье Аполлона ударилось в центр щита, отскочило от него и вновь вернулось в руку Готфриду, изготовившемуся к новому броску.

Стремясь воспрепятствовать ему, Фудзий выбросил новый поток замораживающей магии. Теперь уже Готфриду пришлось, защищаясь, поспешно отпрыгивать в сторону.

Фудзий поднял и другую руку. Он буквально заливал Готфрида темной магией. В воздухе полыхали зарницы. Амулет Великой Зуби безостановочно трещал. Очередной вскользь пущенный заряд темной магии расплавил его. Зуби упала.

Фудзий вдвое усилил магические разряды. Это был уже настоящий ураган! Даже бессмертный сфинкс, жалобно поскуливая, осел на задние лапы. Готфрид уже дважды был сбит с ног, но всякий раз чудом откатывался в сторону, избегая рокового удара. Копье Аполлона выпало у него из рук, а Фудзий все новыми вспышками не давал пробудившемуся Красавцу приблизиться к нему.

Но, сражаясь с Готфридом, преподаватель магических сущностей отвлекся. Таню, о которой он просто-напросто забыл, перестало наконец волочь по плитам. Она вскочила и метнулась к футляру от контрабаса. Она уже поняла, что ее перстень бессилен справиться с Фудзием, который, находясь в центре спирали, черпал теперь магию из неиссякаемых запасов Древнира.

– Дед, скажи, что мне делать! Ну скажи же! – умоляюще крикнула она своему перстню.

– Nitimur in vetitum semper, cupimusque negata – меланхолично отозвалось кольцо.

– Дед! Сейчас будет поздно! Ты хочешь, чтобы меня убили?

– Ладно, – проскрипел перстень. – Нечего тут панику разводить! Открой футляр!

– А потом что?

Но перстень молчал. Он уже израсходовал весь сегодняший запас разговорной магии.

Не дождавшись от перстня ответа, Таня быстро поползла к футляру. Оттащив его за колонну, она утопила палец в углублении замка. Щелчок! Футляр открылся. Похоже, внутрь Фудзий даже не заглядывал. Да и зачем? Ему нужна была лишь карта. Все здесь было так же, как и до похищения.

– И что? Что дальше? – лихорадочно спрашивала у себя Таня.

Забраться в футляр и захлопнуть за собой крышку? Возможно, для нее самой защитной магии и хватит, но едва ли это поможет Сарданапалу, Зуби и Готфриду. А раз так, прадед Феофил имел в виду что-то другое.

Сунув руку в нотный карман, Таня нащупала полотенце и гребень и машинально, собираясь продолжить поиски дальше, вытащила их.