Таня Гроттер и трон Древнира - Страница 79

Таня не ходила уже на драконбольные тренировки и вообще избегала встреч с Соловьем О.Разбойником. Она ощущала себя втройне виноватой. Они имели все шансы победить и не победили лишь из-за ее глупого поступка. Это было ясно всем и ей самой в первую очередь. Раз за разом она проигрывала в памяти ту ситуацию и всякий раз ей становилось стыдно и противно.

– Ладно, все понятно: ты у нас такая добренькая и чистенькая! Тили-тили-трали-вали! – говорила Гробыня. – Но скажи, зачем ты отбросила мяч в сторону Гоярына? Других сторон, что ли, не было? Ну вниз бы кинула или пас Ягуну дала! Могла бы, наконец, к предплечью прикрепить – была же у тебя липучка… Но нет, ты кинула его именно в пасть Гоярыну! Выслужиться хотелось, да?

Таня отмалчивалась. Она слышала эти укоры не только от Гробыни. Почти каждый уже спросил ее, почему она не прикрепила мяч к липучке или не отдала его кому-нибудь из своих. И что она могла ответить, когда сама не знала, что с ней такое было. К тому же в магическом мире (да и в лопухоидном тоже!) ничто не происходит случайно. Это известно даже ученикам первого класса, едва освоившим простенькие заклинания, вроде Дрыгуса-брыгуса.

Уже несколько раз Таня заглядывала в ангар к Гоярыну. Старый дракон, к счастью вполне оправившийся, смотрел на нее, как ей казалось, без прежней симпатии. В его глазах были обида и недоумение. Он же все сделал правильно: пытался проглотить игрока противника, а вместо этого получил мяч от того, кому больше всех доверял. «Эх, маги! Ничего с вами не поймешь!» – словно говорил Гоярын.

Огнем он, однако, в нее не дышал. А Тане порой очень хотелось, чтобы он выпустил пламя и превратил ее в пепел. Она даже перестала, отправляясь в ангар, смазываться упырьей желчью.

* * *

После того как Спящий Красавец заявился на матч, а перед этим напал на Фудзия в Зале Двух Стихий, Сарданапалу и другим преподавателям стало ясно, что удержать его на месте не удастся. Даже просидев три ночи в библиотеке у джинна Абдуллы, Медузия не обнаружила ни одного действенного средства против отсроченного проклятия.

– С ним и спящим-то сладу нет! А когда проснется, прям уж и не знаю, что будет. Просто хоть у Магщества защиты проси, – вздохнул Сарданапал.

– А разве Магщество защитит? – с сомнением поинтересовался Тарарах.

– Не защитит, ясное дело. Зато какую деятельность разовьет! Пришлет экспертов обследовать наши винные погреба на предмет проведения запрещенных ритуалов. Эксперты туда спустятся и назад уже не вернутся, там и сгинут, а Магщество будет закидывать нас запуками и подсылать драконов подышать на Тибидохс. Нет, обойдемся уж как-нибудь без Магщества!

– Все равно нужно срочно что-то предпринимать! Спящий Красавец обошел уже весь Тибидохс – башня за башней, подвал за подвалом. Он явно что-то ищет – и мы все догадываемся, что именно, – озабоченно сказала Медузия.

Сарданапал пожал плечами и отцепил бороду, обвившую ручку кресла.

– Я вижу только один выход. Мы должны установить дежурство. Пусть кто-нибудь из учеников старших классов постоянно, день и ночь находится рядом со Спящим Красавцем и следует за ним, куда бы тот ни направился. Когда Красавец обнаружит трон, этот ученик должен будет позвать меня, Медузию, Поклепа или Фудзия. А лучше всех вместе, – сказал он.

– Бедные старшеклассники! Спящий Красавец же на них нападет! Убьет их! – ужаснулась Великая Зуби.

– Не надо паники! Виноват не он, а проклятие! До сих пор он ни на кого не напал… – строго сказал Сарданапал.

– Если не считать профессора Клоппа и Фудзия… – негромко добавил себе под нос вечно во всем сомневающийся Поклеп Поклепыч.

Но решение было уже принято. Начались дежурства. Учеников четвертого и пятого классов разбили на пары и по определенному расписанию заставили дежурить у хрустального гроба.

* * *

– Ну прям как на кладбище! Вот и торчи тут всю ночь! – проворчала Рита Шито-Крыто. В который уже раз она недоброжелательно покосилась на Спящего Красавца, скрестившего на животе большие руки.

– Интересно, почему именно нас с тобой поставили? Больше не с кем было? – спросила Таня.

Вытянув ноги, она сидела на небольшом кривоногом стульчике в комнатке, примыкавшей к кабинету Зубодерихи. Правда, самой Зуби там сейчас не было – спальня у нее была в соседней башне, которую с этой башней соединяла галерея.

– Как почему? Кто расписание составлял? Поклеп! А он, ясное дело, только назло и сделает. Обязательно белого к темному пристегнет, да еще так подберет, чтоб люди друг друга раздражали, как вот ты меня. Прикинь, Ягуна с Семь-Пень-Дыром поставил, а Ваньку твоего со Склеповой. Вот посмотришь, она его охмурит! Тебе назло, как ты Пуппера!

– Я Пуппера не охмуряла!

– Это ты еще кому-нибудь расскажи! По зудильнику только и трещат: Пупперчик бедненький, Пупперчик несчастненький, Гроттерша Гурика заколдовала! Гурик наш не ест, не пьет, одну метлу свою грызет! – передразнила Рита Шито-Крыто. Обычно молчаливая, сейчас она что-то разговорилась и была не прочь поперемывать косточки.

Таня хотела поставить Ритку на место, но ощутила, что сварливая Шито-Крыто именно этого и добивается. Она запросто может переругиваться всю ночь, все равно делать нечего, а спать нельзя. Ничего не ответив, Таня стала думать о самых разных вещах. Ночь вообще странное время. Мысли не удерживаются на одном месте и все скользят, несутся куда-то длинной вереницей, точно облака в ветреную погоду. Но зато и все прозрения тоже приходят обычно ночью.

Пуппер, Гоярын, дядя Герман… Тут уже давно было все думано-передумано, поэтому Танины мысли как-то сами собой пронеслись дальше. Она стала думать о футляре, изредка поглядывая на безмятежно похрапывающего Красавца.